- Меня все по-разному называют. Петя, Петр, Петерис… Я провел большую часть своей карьеры в Северной Америке, где игроки обращались  к тренерам и по прозвищу и по имени. Кроуфорда звали Кроу, к Кинэну обращались Майк. У нас любят называть друг друга по имени и отчеству, но для меня этот аспект не важен. Выложиться на сто процентов во время тренировок – пусть так мне уважение показывают.

- Мне по юности повезло, что меня заметили. И начиная с юношеских сборных, когда еще Латвия была в составе СССР, мне выпала честь участвовать в различных международных соревнованиях. Наш 1973 год рождения был очень талантливый. Алексей Ковалев, Алексей Яшин, Николай Хабибулин… Очень много ребят, которые играли и играют на самом высоком уровне. После 1991 года, когда Советский Союз стал распадаться, мне пришлось сделать выбор насчет своего спортивного гражданства. И если честно, то, наверное, в тот момент я не совсем понимал, что лучше для спортивной карьеры. В первой сборной тогда был Артурс Ирбе, я в юношеской… Помню, что приезжали люди из федерации хоккея Латвии, и надо было быстро принять решение. Решил не ехать на молодежный чемпионат мира в составе сборной СНГ, после которого ребята попали на драфт в НХЛ. Тот же Дарюс Каспарайтис взял российское гражданство и поехал туда. А я вернулся в Латвию, играл за сборную в группе С. Я считал, что должен помочь сборной Латвии пробиться в группу А, войти в число 12 лучших сборных мира. Был юношеский максимализм, что все вместе мы поднимем сборную Латвии. Я добрался потом до НХЛ другими путями, но мне пришлось немного больше поработать.

- Да, я прошел через все низшие лиги Северной Америки. Меня кинули в самый низ и сказали «выкарабкивайся, если сможешь». Слава Богу, что получилось. Не знаю, может быть все могло быть и иначе, но пройдя этот длинный путь, я сам себя зауважал. Именно в эти четыре года, когда я поднимался наверх, и сложился мой характер. Было очень тяжело, не зная языка и играя бесплатно, каждый день доказывать, что я чего-то стою. Я как человек закалился и вырос. Благодарен судьбе, что в 1991 году все сложилось именно так, как сложилось.

- В тот момент, у нас не было возможности взять российский паспорт. В то время надо было лишь выбрать за какую сборную играть. Когда я вернулся из Северной Америки в Суперлигу, у меня была возможность получить российский паспорт. В те года были налоги на иностранцев, особенно на вратарей. Вариант смены гражданства тогда рассматривался. Но я тогда приехал из НХЛ и не сильно задумывался о таких вещах, которые может быть и нужно было сделать. Да и не считал я себя иностранным хоккеистом.

- Не обидно, а странно слышать про себя, что я иностранный тренер. В первую очередь, я был хоккеистом Советского Союза. И никогда не любил смешивать политику со спортом. Я вырос в СССР, и не чувствую себя в России иностранцем. Скорее, человеком из другого региона. Иностранец это человек с другой культурой, с другим менталитетом, с другой речью. Кстати, многие игроки и тренеры во время любой паузы стараются сразу уехать домой. Для меня же не составляло и не составляет проблемы постоянно жить там, где я работал или работаю. Я работал тренером в металлургическом городе Череповце. Меня спрашивали «Ну как ты там?». Я не понимал этих вопросов. У меня все было, меня все устраивало, я занимался любимым делом. Или многие удивлялись, когда я уехал в Новосибирск: «Это так далеко. Четыре часа лететь до Москвы». А по мне так отличный город. Там все было замечательно. В Европе нет таких ресторанов, какие есть в Новосибирске. Поэтому не понимаю, что хотят услышать от меня люди, когда задают вопросы о том, как тяжело жить в разных городах. Я чувствую себя комфортно в любом городе России. 

- Это смешные вопросы и темы. Когда я играл за воскресенский «Химик», мы боролись за выживание с Хабаровском. И тогда меня пытались любыми способами убрать из состава. Были предложения дисквалифицировать меня на игру непосредственно перед поездкой в Хабаровск. Мне было смешно и непонятно когда мне ставили в вину то, что я не стоял со всеми игроками на синей линии во время гимна. В НХЛ уже тогда многие вратари стояли отдельно, а некоторые и вовсе не снимая маску. Мне же говорили, что это неуважение, стоять во вратарской площади, когда звучит гимн. Я на это ответил, что готов стоять хоть с флагом, хоть гимн петь, только давайте будем просто в хоккей играть, а не примешивать политику в спорт. 

- Я очень требователен во всем, что касается тренировочной работы. Я жесткий и требовательный, когда выхожу на лед. Я не люблю фальши, не люблю недоработок. Но я люблю бытовой баланс. В том же Новосибирске у нас были смешные случаи. У нас с Дмитрием Квартальновым схожее чувство юмора и бывало, что мы сначала во время тренировок жестко требовали со всех, а затем заходили в раздевалку и начинали друг друга с Квартальновым подкалывать. Ребята смотрели на нас и не понимали, как такое может быть – только что они нас «рвали» на площадке, а теперь они друг друга подкалывают из-за какой-то чашки кофе. Я люблю, когда в команде хорошая и веселая атмосфера. Знаю, что есть тренеры, которые любят, чтобы в раздевалке после поражений все в пол смотрели. Я уверен, что такого быть не должно. Должен быть баланс. Мы доверяем ребятам и не контролируем их. Хотя в силу различия менталитета с Северной Америкой, нам иногда приходится учить игроков быть профессионалами, подсказывать что-то в быту. 

- Все меняется. И отношение молодых хоккеистов к своему делу меняется. Раньше на Новый Год все ждали, что сейчас будет три дня выходных, здорово погуляем и отметим праздник. Сейчас ни у кого особо таких мыслей нет. Игроки хотят день провести с семьями и вернуться к работе. Вся эта «старая школа», которая позволяла себе «срезать углы», «поваляться», отметить праздники широко, уходит в прошлое. Такие хоккеисты уже все отвалились. Осталось пара динозавров, не более. Остальные ребята меняются. 

Очень важно еще в данном случае то, какие иностранцы приезжают в нашу лигу. Задача клубов привезти таких легионеров, которые смогут показать нашим игрокам, как надо правильно готовиться к матчам, как работать. И российские парни будут расти, имея перед глазами такие наглядные примеры. Ты еще только пришел на тренировку, а легионер уже работает. Ты присел после тренировки пообщаться с друзьями, а иностранец занимается растяжкой. День, второй, третий ты посмотришь на это, а потом сам начнешь это делать. А если не начнешь делать, то ты отвалишься от данной команды. Поэтому важно брать иностранца не только как хоккеиста, но и как человека-лидера. 

У нас в «Торпедо» именно так. Мы большую часть сезона играем в четыре иностранца только потому, что видим, что тот пятый иностранец, которого мы искали и пробовали, не лучше, чем наш русский парень.  Никогда не отдам место в составе иностранцу, только потому, что он иностранец. Всегда предпочту русского молодого парня, который через год станет играть лучше, через два еще лучше, а через три вырастет в мастера. Мы не просто играем здесь и сейчас, мы строим. Нельзя создать будущее, не имея прошлого. Мы создаем здесь что-то, от чего можно будет оттолкнуться в будущем. 

КХЛ это новая эра нашего хоккея. Какой солидный фундамент есть у «Торпедо» в этой новой эре? Одна выигранная серия плей-офф? Разве это история для такого хоккейного города как Нижний Новгород, где хоккейные традиции заложены со времен Советского Союза. Скворцов, Варнаков, Ковин, Коноваленко – великие игроки! И мы говорим про два выхода в плей-офф и одну выигранную серию как про достижение? Я считаю, что это неверно. Я третий год работаю в КХЛ. Два предыдущих сезона, работая помощником главного тренера, я был в плей-офф. В третий сезон, первый раз работая главным тренером, я попал в плей-офф. Не знаю,  сколько мне отведено проработать в «Торпедо», но мне бы хотелось, чтобы потом все могли сказать «Скудра работал в «Торпедо» и эта команда стабильно попадала в плей-офф». Нижнему Новгороду повезло, что в городе есть такие люди, как Валерий Павлинович Шанцев и Олег Александрович Кондрашов, которые по-хорошему болеют хоккеем, делают все для хоккея и двигают его вперед. При этом они прекрасно понимают, что прийти и сразу выиграть нельзя. Желать этого можно. Я тоже хочу сразу выиграть. Получится или нет – посмотрим. Но должен пройти правильный процесс становления команды. Сейчас уже нельзя купить чемпионство. Вся система клуба должна работать в одном направлении. Главное, это заложить верный фундамент, чтобы потом была твердая уверенность в том, что мы сможем выиграть. Поэтому я многое требую от руководства клуба, начиная с мелочей. Я потребовал переделать раздевалку полностью, хотя это достаточно дорогое занятие. Когда хоккеист приходит в свою раздевалку, его должно «торкать». Меня не «торкнуло».  И руководство клуба пошло мне навстречу, сделав нашу раздевалку одной из лучших в лиге. Теперь порой я делаю экскурсию в нашу раздевалку. 

Сейчас все берут «Динамо» как пример. Два Кубка Гагарина подряд это колоссальный результат. Но давайте посмотрим, как строилась эта команда. Какие спады были, какие длительные серии поражений. 11 раз подряд! Но никто не стал шарахаться из стороны в сторону. Они год за годом идут по своему пути. Каждый год костяк сохраняется, а игра команды меняется. «Динамо» становится разнообразнее. Игрового материала очень много и за один год все освоить нельзя. Годами идет наработка. И они уже могут по ходу игры менять тактику три раза! После матча со СКА Ялонен признался, что у них всего две тактики. А ведь в СКА собраны игроки высочайшего уровня.

- Хотя бы три. И надо учиться у «Динамо». Смотреть, анализировать их игру, брать все лучшее от них. Потому что они всем доказали своими победами, что идут по верному пути. 

- Смотря с кем я буду общаться. Если я буду общаться со Скотти Боуменом, то я такую фразу даже подумать не смогу. 

- И это правильно. Хоккей меняется каждый год. Стиль игры даже за последние три года очень сильно поменялся. Только постоянно просматривая и анализируя хоккей, можно идти с игрой нога в ногу. Работая же по лекалам, которые были разработаны 20 лет назад, ничего добиться нельзя. Я сам, работая всего три года в КХЛ, некоторые вещи в своей работе весьма кардинально изменил. 

- Предпочитаю сам просматривать хоккей, сам анализировать свои ошибки и самому учиться. Общаясь со своими помощниками, анализируя игру, мы постоянно спорим, доказываем друг другу некоторые вещи. И в этих спорах рождаются порой очень интересные нюансы, которые затем мы используем в игре. В начале сезона мы в «Торпедо» много внимания уделяли игре в обороне, считая, что в атаке у нас есть хоккеисты, которые индивидуально могут решить игру. По ходу сезона мы поняли, что оборону мы наладили, а в атаке игроки сами разобраться не могут. И сейчас мы работаем столько времени над атакой, сколько не работали больше нигде. Мы начали много и хорошо забивать. Но, как сказал в свое время президент Белоруссии, Александр Лукашенко, «только взялся за творог, яйца стухли». Так и мы, потеряли чутье, нюх на опасность в обороне. Очень важно сейчас найти золотую середину. Игроки должны быть умными хоккеистами и понимать когда и как они должны сыграть.

- А я не понимаю, почему защитники должны постоянно играть вместе. Каждый с каждым, на разных флангах – они должны выходить и играть, невзирая на то, с кем ты вышел играть и где. Главное, что они должны знать, какой хват клюшки у партнера. На сто процентов уверен, что защитники не должны играть сыгранными парами.

– Зачем? У нас есть система. Контролируемый выход, короткая атака… Все отработано. Наверняка в первом раунде плей-офф "Салават" будет подстраиваться под наш стиль, и мы должны иметь возможность изменять игру, в том числе и перестановками в составе.

- Запустить, наверное, нет. Мусорную корзину пнуть могу иногда. Я максималист, я хочу выигрывать каждый матч, каждый период, каждый эпизод. И хочу, чтобы мои игроки тоже к этому стремились. И если у них не получается, то я хочу видеть, что они расстроены этим. Мне непонятно, когда игрок, проиграв единоборство, остается спокойным. Хочу, чтобы хоккеист, проиграв эпизод в одной смене, в следующей смене был готов разорвать соперника на части. 

- Я действительно не прощаю равнодушия. Все игроки сейчас получают приличные деньги. Мне бы хотелось, чтобы мы все были честны перед собой. Профессиональные спортсмены - счастливчики, которые зарабатывают себе на жизнь, играя в свою любимую игру.

- Две операции на спину, пять на колени… И все равно я считаю, что профессиональные хоккеисты счастливчики. Все прекрасно знают, какая тяжелая жизнь сейчас у многих, и насколько тяжело приходится людям работать. Нет секрета, что хоккеисты живут неплохо: ездят по заграницам, имеют хорошие машины. Это все должно цениться. Когда ты выходишь на игру, на которую пришло 6 или 12 тысяч зрителей, которые зарабатывают гораздо меньше, ты должен быть честным перед ними. Чтобы потом люди, которые болеют за команду, сказали «Да, эти ребята отрабатывают свои деньги». Можно проиграть, но при этом надо стараться в игре, жертвовать собой, стараясь выиграть каждый эпизод. 

- Дело в том, что хоккеиста приглашаешь за определенные игровые качества, которые видишь со стороны. Но только когда ты берешь игрока в свои руки и понимаешь, какой он человек, какой он на самом деле игрок, можно получить полную картину о хоккеисте. И если игрок не поддается обучению, то это становится пороховой бочкой для команды. Он может сыграть здорово в некоторых эпизодах, но он не сыграет по системе. Это беда для команды. 

- Мне в свое время очень повезло, когда я попал в «Питтсбург» к тренеру Кевину Константину. В первый год я сыграл 19 игр и подписал новый контракт на два года. И тут у основных вратарей пошли травмы. Барассо палец сломал, у Реггетта со спиной проблемы, Лалим сидел и ждал контракта… Я сыграл шесть удачных игр подряд . Константин вызывает меня к себе в офис и спрашивает «Ну как ты сыграл на твой взгляд?». Я решил поскромничать и поставил себе четверку. Кевин посмотрел на меня: «Ты сыграл на тройку». И начинает прокручивать мне видео и показывать на ошибки защитников, задавая мне вопросы «А почему отсюда бросают?», «А почему здесь ты не вышел из ворот?». Вплоть до того, что я был виноват в том, что Каспарайтис убегает за ворота встречать соперника. Константин мне тогда прямо сказал: «За все это отвечает вратарь, а не главный тренер. Ты должен этим всем руководить. Когда ты играешь в воротах, я должен слышать тебя со скамейки. Ты плохо играешь – я тебя не слышу». Я сначала не понимал, что он от меня хочет. Потом проникся и с этого момента все началось. В Ванкувере был курьез, когда основной голкипер Дэн Клотье получил травму и я сыграл 10 или 11 игр подряд. Ко мне Кроуфорд подходит и заявляет «Я не хочу тебя ставить в ворота». Я в недоумении «Как?  Почему? Мы же выигрываем?!» На что мне Кроуфорд отвечает «Когда ты в воротах, у меня скамейка мертвая и я должен их постоянно заводить. Меня это жутко раздражает». Я и сам замечал, что когда сидел на скамейке, то я пихал всем игрокам регулярно. Бертуцци мне порой говорил «Скудс, достал уже». А я ему в ответ «Берт, ты сам достал. Ты такая машина, возьми шайбу и вывези ее на пятак, протолкни ее в ворота». Доходило до того, что Кроуфорд выходил на скамейку и спрашивал меня «Скудс, ну что? Команда готова?» 

Своим видением хоккея я обязан Кевину Константину, который три года заставлял меня практически руководить командой из ворот. Именно он объяснил мне, что просто играть в воротах и ловить шайбу, это мало для НХЛ. Если ты просто ловишь шайбы, то тебя не будет в НХЛ. Вратарь должен стать личностью, лидером, одним из тех, кто организовывает игру. После этих трех лет я стал по-другому понимать хоккей, стал ощущать себя более важной частью игры, стал руководить командой из ворот.

Не зря говорят, что общение на льду это дополнительный игрок. Мы в «Торпедо» требуем, чтобы хоккеисты общались друг с другом. У нас в России многие считают, что крикнуть что-то партнеру или подсказать по ходу игры это как-то неправильно, предпочитая играть в тихий хоккей. Но разговор на площадке обязательно должен быть! Я убежден, что один и тот же игрок, но с эмоциями, сыграет на порядок лучше, чем этот же игрок, но без эмоций. Это доказано! В Америке я был на курсах, где это анализировали, приводили статистику. 

- Тяжело сейчас загадать так далеко вперед. Но я думаю, что я никогда не смогу быть на скамейке незаметным тренером. Я в свое время немного изучал работу Скотти Боумена, когда он руководил такими хоккеистами, как Айзерман, Шенехан, Бретт Халл, Линдстрем. Это великие хоккеисты. И я прокручивал для себя манеру поведения Боумена на скамейке. Скотти не говорил вообще! У него было настолько налажена система, что эти хоккеисты сами руководили игрой. Боумен во время матча передавал управление игрой им. Но эти ребята были лидеры, звери, которые чувствовали команду досконально и видели всю игру. Боумен молчал, но это не означает, что он был спокоен. Он все контролировал. И мне отрадно видеть, что в «Торпедо» хоккеисты потихоньку начинают общаться друг с другом в той канве, которую мы им заложили. Такое общение дорогого стоит. Мы, тренеры, испытываем радость, когда видим, что ребята общаются между собой про хоккей, про нашу систему, про саму игру.

- Нет, я стараюсь отдыхать. Но конечно, мысли все равно крутятся возле хоккея. Даже когда засыпаю, я думаю о хоккее. Могу проснуться среди ночи и включить игру НХЛ. Недавно, например, смотрел как «Питтсбург» играл с «Баффало», и «Питтсбург» забил сумасшедший гол в большинстве, буквально раскатав соперника. Такие вещи подстегивают меня, заряжают. Есть определенные команды, чей стиль игры мне нравится, и какие-то моменты я оттуда беру. Мы постоянно что-то отрабатываем, смотрим вперед. Не секрет, что в плей-офф график игр более жесткий. Странно, что в плей-офф есть игры подряд, а в регулярном чемпионате нет. С удовольствием бы согласился играть в регулярном чемпионате две игры за два дня.

- В НХЛ я так играл и мне нравится. У нас парадокс получается. Хоккеисты получают огромные зарплаты и им платят в основном за тренировочный процесс! Почему не платить им такие же деньги, но за игры, которые можно показывать по телевизору? Только игры могут показать уровень тренерского штаба. Меньше тренировок – больше игр. Когда есть три месяца на подготовку, а потом еще постоянно регулярные паузы в течении сезона, то тут, даже те, которые не тренируют, могут подготовить команду. Почему, если у нас хоккей вышел на новый уровень, то не дарить больше игр зрителю? В конце концов, это же заработок лиги и клубов. Нельзя же зарабатывать на тренировочном процессе.

- Трудная ситуация, никогда не сталкивался с подобными проблемами. Но я знаю, что есть два вида хоккеистов. Первые любят хоккей, жертвуют собой ради хоккея, а вторые любят контракты. Сезон скоро закончится. И для «Спартака» в том числе. Да, им сейчас очень тяжело, три месяца без зарплаты. Психологически очень тяжело. Но! Если ты действительно любишь игру, если ты уважаешь себя, болельщиков, то ты будешь играть хорошо до конца. И потом тебя же заберут в другой клуб на хорошую зарплату и будут тебе платить каждый месяц. Но надо играть! Ведь никто не вспоминает после окончания карьеры свои контракты в беседах с друзьями. Никто же не говорит своим знакомым «Помню, заработал я за этот год столько-то денег». Вспоминаются победы и достижения. Вспоминаешь, и эмоции самого пробирают до мурашек, до слез на глазах. Мне не повезло, я выиграл только серебро с юниорской сборной СССР. Но есть игры, которые я вспоминаю, и слезы на глазах появляются. 

- На данный момент я довольствуюсь малым. Я горжусь тем, что «Торпедо» выиграло семь игр подряд. Я горжусь тем, что «Торпедо» пока в сезоне всего два раза проигрывало две игры подряд и один раз три матча. Мы лучшая команда по данному показателю! Значит у команды есть характер. Значит мы идем вперед. Значит мы умеем держать удар. 

Что будет, если я выиграю два Кубка Гагарина, пока не могу сказать. Дай Бог, чтобы так и произошло, и тогда мне придется понять, что же дальше. С удовольствием хотел бы это ощутить. А сейчас мне очень нравится выстраивать команду. Не поверите, но я уже сейчас по-хорошему взволнован перед следующим сезоном. Я уже вижу пятерки, которые мне бы хотелось видеть. Понятно, что самые важные игры этого сезона впереди, но меня волнение охватывает от представления того, что может быть в следующем сезоне. Когда есть два, три или четыре года, и костяк команды сохраняется, то можно очень многого добиться. 

Побеждать сейчас тоже нужно, иначе никто тебе не даст строить. Это промежуточные результаты, которые очень важны. Знаю, что многие журналисты и специалисты не верили в меня перед сезоном и, в принципе, я мог спокойно первый год, что называется строить команду. Многие отводили мне месяц другой, после чего предрекали отставку. С другой стороны, если бы мне так не говорили, то у меня не было бы сейчас такого драйва и куража. У меня есть «любимые» люди, репортеры в том числе, которым очень хочется доказать своей работой, что они ошибаются. И это здорово, это дает мощный толчок для работы. Я люблю такой азарт. Мне нравится спортивная наглость. Она двигает меня вперед.  Мне не нужны никакие авансы. Я должен доказать все сам и добиться к себе уважения через работу. Если я сейчас не докажу, что я что-то понимаю, получу ли я еще один шанс работать главным тренером? 

Многие удивлялись, что вратарь стал главным тренером. Спасибо Патрику Руа, который возглавил «Колорадо», иначе бы я вообще один был такой.  Но, на мой взгляд, это настолько мелко, что не стоит особого внимания. Если ты любишь хоккей, если ты разбираешься в хоккее, то неважно какая у тебя была позиция на поле. Тем более, только вратарь весь матч видит игру как на ладони. Нападающие и защитники не могут всего видеть на льду. Я двадцать лет играл лицом в поле и видел всю картину. Какой нападающий или защитник может сказать тоже самое?  Позиция голкипера это хороший старт для карьеры тренера. В прошлом сезоне меня удалили с тренерской скамейки в матче с «Торпедо», так я следующую игру провел в пресс-центре, который располагался в самом углу. Я был поражен, насколько оттуда все было видно. Я в перерывах ходил в раздевалку, и многое подсказывал Дмитрию Квартальнову. У нас в «Торпедо» есть идея сделать как в НХЛ, где нередко есть специальный человек, который смотрит игру с трибуны и дает обратную связь по ходу матча. Но это имеет смысл только тогда, когда команда способна меняться по ходу игры. Если же ты способен привить команде только одну тактику, то нет никакого смысла отправлять кого-то на трибуны.

- Прежде всего, человек должен понимать хоккей и уметь донести свои знания до игроков. Или это у тебя есть или этого нет. А на то, на какой позиции играл хоккеист, вообще не должно обращаться внимания. Некоторые вратари сейчас подходят и признаются, что не смогли бы сделать как я. Другие интересуются как дела, раздумывают над тем, чтобы пойти такой же дорогой. 

- У нас молодой тренерский штаб. Мы работаем все вместе. И если я где-то совершил микро-ошибку, то мой помощник подойдет и подскажет мне. У нас нет такого, что кто-то просто стоит или шайбы собирает. У нас все вовлечены в рабочий процесс. У нас отличная рабочая обстановка. Вполне допускаю, что это можно назвать новым стилем работы. Мы требуем максимально от игроков не только в играх, но и на тренировках. Мы агрессивно работаем всегда, а не от случая к случаю.