- Контракт с «Торпедо» был более привлекательным в профессиональном плане. Я понимал, что, подписав его, здесь буду гарантированно играть, и выступление в КХЛ даст мне прекрасную возможность для роста. Поэтому, взвесив все «за» и «против», я принял приглашение «Торпедо» и сейчас стараюсь реализовать свой шанс. Узнав о моем намерении поехать в Россию, родные выразили полную поддержку. Отец в свое время сам играл в хоккей, поездил по миру, повидал много городов, получил богатый опыт, и вся моя семья решила, что поездка в Россию станет для меня хорошим новым стартом, даст толчок в игровой карьере.

Для меня последние события - вообще новая страница в жизни, поскольку ранее я не бывал не то что в России, но даже в Европу ни разу не выбирался. Друзья-хоккеисты тоже с восторгом восприняли новость о моем решении: все-таки не каждый день случается такой «трансатлантический переход». Все желали удачи, а сейчас интересуются: «Ну, как там? Что там?» Делюсь своими впечатлениями.

- Прежде чем принять решение о переезде, я разговаривал с некоторыми игроками, своими соотечественниками. В частности, Войтек Вольский дал мне полезные консультации. Не могу сказать, что кто-то из близких друзей играет в КХЛ, но здесь много хоккеистов, чьи имена на слуху, в том числе и за океаном.

- Первый раз о предметном интересе ко мне со стороны «Торпедо» я услышал в ходе прошлого сезона. Собственно говоря, тогда и навел кое-какие справки о клубе, о городе Нижнем Новгороде. И когда ближе к лету последовало конкретное предложение, у меня ушло меньше 24 часов на то, чтобы согласиться с условиями, которые предложило торпедовское руководство. И вот я здесь. (Улыбается.)

- Ох уж этот финал молодежного чемпионата мира-2011 в Баффало! Он разбил мне сердце... Такая игра! К сожалению, сборная Канады уступила сборной России в этой действительно великой битве... Безусловно, я запомнил Никиту Двуреченского и его гол в ворота нашей команды. Помню, как он огорчил нас в третьем периоде, поставив крест на канадских надеждах в том поединке. Сейчас, когда встретились в Нижнем Новгороде, естественно, перекинулись парой фраз по поводу того матча, пошутили. У нас хорошие отношения. Кстати, и со многими ребятами из той сборной Канады я до сих пор не теряю связь. С этими ребятами мы провели вместе много времени, росли как хоккеисты, а Брэйден Шенн и Джаред Кауэн стали моими лучшими друзьями, с которыми я регулярно созваниваюсь...

- Я знал, что здесь немного другая культура, другой язык, и придется привыкать. Естественно, на это необходимо некоторое время. Однако не могу сказать, что адаптация в Нижнем Новгороде вызывает у меня сумасшедшие трудности. Считаю, все прошло хорошо. Нужно в голову добавить чуть-чуть информации, и будет вообще замечательно. Самое главное было привыкнуть к здешнему хоккею. Игры на «предсезонке» и первые матчи чемпионата КХЛ показали, что в этой лиге какой-то экстремально высокий уровень таланта хоккеистов. Играть здесь одно удовольствие. Да, могу точно сказать: эта лига для меня, для моего роста.

- Моя основная головная боль в сложившейся ситуации - это отсутствие возможности помочь своей команде, а не какие-то бытовые трудности. Естественно, я следил за результатами «Торпедо» и рвался снова в бой. Оставаясь в Нижнем, делал все, чтобы подвести себя в отличной форме уже к ближайшим домашним играм команды, чтобы, когда торпедовцы вернутся из поездки, быть готовым присоединиться к ним, выйти на лед. Занимался в тренажерном зале, крутил педали велосипеда, чтобы не терять форму.

- Несчастный случай на тренировке. Понимаете, у нас такая команда, что мы не только на играх, но и на тренировках выкладываемся на полную. Произошло столкновение с партнером, случилась травма. К счастью, ничего серьезного, просто не повезло.

- Нет-нет, по этому поводу как раз не переживаю. Травма не настолько серьезная, чтобы выбить меня из голевой колеи. Я знаю, что нахожусь в хорошей форме, и уверен, что результативная серия не прервется из-за этого повреждения. Вот выйду на лед, и снова буду помогать «Торпедо».

- Хотел, но, увы, не получилось...

- Честно говоря, я вообще не проявляю особой активности в плане социальных сетей. У меня нет аккаунтов ни в Twitter, ни на Facebook. Стараюсь от этого немного дистанцироваться, чтобы ничто не отвлекало мое внимание от хоккея. Говорите, болельщики хотят заглянуть в мой Instagram? Ладно, может быть, поделюсь с ними своими снимками. Ну, или попрошу Карла Клингберга «запостить» фотку со мной, и все будут довольны. (Смеется.)

- (Улыбается.) Да, это был я. Сам в Москве тоже «пофоткался», но, в отличие от Карла, в соцсети свои снимки не выкладывал. Мои первые фото из России - в основном с хоккейной площадки, в форме «Торпедо».

- На самом деле, в Канаде, как и в России, 1 апреля - так называемый День дурака, и канадцы также постоянно подшучивают друг над другом в этот день. Поэтому нужно держать ухо востро, чтобы не попасться на розыгрыш. Сам к шуткам отношусь очень позитивно. А в хоккейной команде без шуток-прибауток вообще никуда. Считаю, это залог хорошей атмосферы в коллективе. Не могу сказать, что именно надо мной кто-то шутит или прикалывается - в этом плане все друг друга держат в тонусе, скажем так. Другое дело, что в шутках над иностранцами вообще чуть больше простора для творчества - мы же не знаем русского языка. (Улыбается.) Так что надо срочно подтягивать русский, чтобы впросак не попадать.

- Очень хочу выучить русский язык и начал делать это с первых дней. Правда, специально с преподавателем не занимаюсь - моими главными учителями стали партнеры по команде. Многие иностранные хоккеисты, попав в Россию, говорят, что сначала их учат русскому мату. В моем случае это не так - меня научили вполне литературным словам, хотя кое-что из нецензурной лексики теперь я тоже знаю. (Смеется.)

- Случаются забавные моменты. Некоторые журналисты, имеющие больше отношения к спорту, чем к политике, порой ошибаются, переставляя имя и фамилию министра обороны США, то есть называют его моим именем, и тогда знакомые пишут мне: «О, ты сейчас выступал в министерстве»... (Смеется.)

- Да, но меньше, чем Эштон Картер. (Смеется.) В лучшем случае, просматриваю ленту новостей, узнаю, что происходит в Канаде, в мире.

- Я не знаю подробностей, почему меня назвали именно так, но точно не из-за бывшего американского президента.

- Мне пока скучать не приходится - вокруг все новое, очень интересно. Знакомлюсь с городом, изучаю местные обычаи, пробую блюда русской кухни. Честно говоря, даже не знаю, когда в ближайшей перспективе смогу выбраться домой, в Канаду.

- Да, есть такие планы. Сейчас решим визовые вопросы, и они приедут ко мне сюда. В первую очередь, покажу им хоккейный дворец, кремль, свожу в мои любимые рестораны. Причем если приезд родителей произойдет через несколько месяцев, российские морозы их не испугают. В Канаде тоже холодные зимы, и на улицах бывает очень много снега, так что к этому мы готовы. (Улыбается.)

- Вы имеете в виду допинговую дисквалификацию, связанную с ингалятором от астмы? Какое-то время не играл, но я также работал, готовился, тренировался. Не думаю, что тот инцидент серьезно повлиял на мою хоккейную репутацию - она у меня за океаном остается хорошая, потому что все прекрасно знают, какой я хоккеист и что ни с какими допинговыми злоупотреблениями меня связывать нет смысла.

- Да, конечно. Теперь пользуюсь только проверенными средствами.

- Безусловно, мне не приходится самому ходить в аптеку и читать инструкции ингаляторов на русском языке. В «Торпедо» есть клубные врачи - они знают мои требования и обеспечивают всем необходимым. Так что никаких проблем нет.

- У меня астма присутствует на очень низком уровне, и никакого дискомфорта, связанного с заболеванием, я практически не испытываю.